Все у меня шло хорошо, жена досталась просто на зависть, трое детей-погодков только в радость, бизнес развивался в таком темпе, чтобы жить с него было можно, а внимания к себе не привлекал ни со стороны налоговой, ни со стороны братков. Словом, счастье и пруха полные.
Сначала аж не верилось, потом привык и думал, что всегда так и будет. А на двадцатом году появилась в жизни трещина. Началось со старшего сына.
Меня родители воспитывали строго, и как подрос, наказывали по сторонам членом не размахивать, а выбрать хорошую девушку по душе, жениться и строить семью. Я так и сделал и ни разу не пожалел. И детей своих этому учил. Только то ли времена изменились, то ли девушки другие пошли, но не может сын такой девушки отыскать, чтобы смотрела ему в глаза, а не ниже пояса, то есть в кошелек или в трусы. И деньги есть, и образование получает, и внешностью Бог не обидел, а все какая-то грязь на него вешается. И мается парень, и мы за него переживаем, словом, невесело стало в доме.
Дальше — хуже. Заболела теща, положили в больницу, там она через неделю и умерла. Отплакали, отрыдались. Тесть остался один, не справляется. А родители жены попались просто золотые люди, между своими и ее родителями никогда разницу не делал. Забираем тестя к себе, благо место есть. Жена довольна, дети счастливы, ему спокойнее. Все бы хорошо, НО!
У тещи был пес, то ли черный терьер, то ли ризен, то ли просто черный лохматый урод. Забрали и его, себе на горе. Все грызет, детей прикусывает, на меня огрызается, гадит, гулять его надо выводить вдвоем, как на распорке. Вызывал кинологов, денег давал без счету чтоб научили, как с ним обходиться, без толку. Говорят, проще усыпить. Тут тесть решил, что когда собачка умрет, тогда и ему пора. Оставили до очередного раза. Дети ходят летом в джинсах, с длинными рукавами: покусы от меня прячут, жалеют дедушку. К осени совсем кранты пришли, озверел, грызет на себе шкуру, воет. Оказывается, его еще и надо триминговать. Объехали все салоны, нигде таких злобных не берут. Наконец, знающие люди натакали на одного мастера, который возьмется. Позвонили, назначили время: 7 утра.
Привожу. Затаскиваю. Кобель рвется, как бешеный. Выходит молоденькая девчушка крошечных размеров. Так и так, говорю, любые деньги, хоть под наркозом (а сам думаю, чтоб он сдох под этим наркозом, сил уже нет).
Берет она у меня из рук поводок, велит прийти ровно без десяти десять, и преспокойно уводит его.
Прихожу как велено. Смотрю, эта девчушка выстригает шерсть между пальцами у шикарного собакера. Тот стоит на столе, стоит прямо, гордо, не шевелясь, как лейтенант на параде, во рту у него резиновый оранжевый мячик. Я аж загляделся. Только когда он на меня глаз скосил, тогда я понял, что это и есть мой кобель. А эта пигалица мне и говорит:
— Хорошо, что Вы по-премя пришли, я вам покажу, как ему надо чистить
зубы и укорачивать когти.
Тут я не выдержал, какие зубы! Рассказал ей всю историю, как есть. Она подумала и говорит:
— Вы, говорит, должны вникнуть в его положение. Вам-то известно, что его
хозяйка умерла, а ему нет. В его понимании вы его из дома украли в
отсутствии хозяйки и насильно удерживаете. Тем более, что дедушка тоже
расстраивается. И раз он убежать не может, то он старается сделать все,
чтобы вы его из дома выкинули. Поговорите с ним по-мужски, объясните,
успокойте.
Загрузил я кобеля в машину, поехал прямиком в старый тещин дом. Открыл, там пусто, пахнет нежилым. Рассказал ему все, показал. Пес слушал. Не верил, но не огрызался. Повез его на кладбище, показал могилку. Тут подтянулся тещин сосед, своих навещал. Открыли пузырь, помянули, псу предложили, опять разговорились. И вдруг он ПОНЯЛ! Морду свою задрал и завыл, потом лег около памятника и долго лежал, морду под лапы затолкал.
Я его не торопил. Когда он сам поднялся, тогда и пошли к машине.
Домашние пса не узнали, а узнали, так сразу и не поверили. Рассказал, как меня стригалиха надоумила, и что из этого вышло. Сын дослушать не успел, хватает куртку, ключи от машины, просит стригалихин адрес.
— Зачем тебе, спрашиваю.
— Папа, я на ней женюсь.
— Совсем тронулся, говорю. Ты ее даже не видел. Может, она тебе и не
пара.
— Папа, если она прониклась положением собаки, то неужели меня не
поймет?
Короче, через три месяца они и поженились. Сейчас подрастают трое внуков.
А пес? Верный, спокойный, послушный, невероятно умный пожилой пес помогает их няньчить. Они ему и чистят зубы по вечерам.
Всё не так, как кажется! В этой простой истине Иржине пришлось убедиться на собственном опыте. Любящий отец неожиданно превращается в деспота и заставляет выйти замуж за почтенного старца? Темная империя - обитель зла и порока? Темные - самые страшные существа в мире? Так казалось Иржине, прожившей всю жизнь в империи Светлой, до тех пор, пока события вокруг ее вынужденной свадьбы не начали закручиваться смертельной воронкой. Но если не можешь справиться с ситуацией и победить, то беги и начни жизнь сначала! Оседлав свой верный мотолет, Иржина смогла сбежать и только вдали от родного дома узнала, что отец действительно ее любит, страшный некромант - вовсе не чудовище, с зомби вполне можно найти общий язык, а у жителей Темной империи есть чему поучиться.
Милена Завойчинская
ВСЁ НЕ ТАК, КАК КАЖЕТСЯ…
ГЛАВА 1
Дворецкий встретил меня в холле:
Леди Иржина, вас ждет отец. Просил зайти к нему сразу же, как только приедете.
Что-то случилось, Марей? - Я положила шлем на стол, туда же легли перчатки.
А?.. - Я показала на тяжелые шнурованные ботинки и комбинезон, в которых обычно ездила на мотолете.
Немедленно, леди, - поклонился Марей, стараясь сгладить неприкрытую ультимативность своих слов. Хотя… не своих, это был приказ лорда.
Ну, и что там такое произошло? Я кивнула дворецкому и направилась к кабинету отца. Постояла пару секунд под дверью, прислушиваясь - мало ли, вдруг он с кем-нибудь беседует. Не хотелось входить в это время. Но нет, тихо. Даже странно. Обычно, если папа в кабинете, всегда слышны либо жужжание какой-то техники, либо обсуждающие что-то голоса.
Иржина, проходи. - Отец сидел за столом с задумчивым видом и был непривычно серьезен и неулыбчив.
Доброе утро. - Пройдя в кабинет, я села напротив него на стул для посетителей.
Иржи, - нервно переложив бумаги с одного края стола на другой, папа взял в руки карандаш и задумчиво побарабанил им по столу, - у меня есть для тебя новость.
Иржи, через три дня твоя свадьба… - Он нахмурил брови и старался на меня не смотреть, а я…
Что? Какая свадьба?! С кем свадьба?! - Я настолько растерялась, что даже не поняла, испугалась ли такой новости.
Свадьба твоя, - терпеливо повторил отец. - Через три дня. А с кем… Какая тебе, в сущности, разница? Все равно ведь замуж выходить нужно. Не за того, так за этого.
Пап, ты шутишь, да? - Я нерешительно улыбнулась.
Я ушам своим не верила! Еще пару дней назад ни о какой свадьбе и речи не велось. Да что там пару дней назад? Вчера мы обсуждали мою предстоящую поездку на курорт. Это папин подарок мне к окончанию академии. С отличием! Долгожданная свобода, диплом выпускницы академии на руках, и вдруг… Ничего не понимаю. Да и вообще! Что за бред? Как это так: какая мне разница? Да еще и заявление: "Не за того, так за этого…" Так не бывает!
Никаких шуток. - Папа даже не улыбнулся. - Свадьба через три дня. Вчера я подписал все бумаги. Вот. - Пододвинув ко мне скрепленную пачку листов, он сцепил пальцы замком. - Ты должна их прочитать и подписать. Через два часа приедет портниха и снимет с тебя мерки на платье.
Пап! Да это же… Что за ерунда? - Я вскочила. - С какой стати я вдруг должна выходить замуж неизвестно за кого, да еще так скоропалительно… И вообще, ты ведь знаешь, я не хочу! У меня планы, я собиралась на курорт, а затем искать работу…
Сядь! - рявкнул он, и я плюхнулась на стул, едва не промахнувшись от неожиданности.
Папа никогда не кричал на меня. Вообще никогда! Даже тогда, когда наказывал меня за мои детские шалости и хулиганства, он делал это без крика. В том числе и в тот день, когда я получила ремня за… Не важно, было за что. Но и тогда он не кричал. Чего уж там, это я вопила, рыдала и вырывалась. И вот вдруг…
Пап, что происходит?
Я тебе уже сказал. Через три дня твоя свадьба. Иди.
Ну уж нет! Я требую объяснений! - Я сложила руки на груди. - Что вдруг произошло и почему нужно выходить замуж так поспешно, да еще за… А, кстати, за кого? Все-таки, будь добр, объясни. Кто он такой? Сколько лет? Как зовут?
Имя тебе ничего не скажет, ты его не знаешь. Кто такой? Мужчина, это и так ясно, насколько мне кажется, - ответил он.
Я снова собралась возмутиться, теперь уже по поводу этих невнятных объяснений, вскочила и оперлась руками о край стола.
Возраст - семьдесят лет, - припечатал отец.
Иржина? - Папа встал, перегнулся через письменный стол и поискал меня взглядом.
А я сидела на ковре и изумленно смотрела на отца снизу вверх.
Сколько? Сколько?! Семьдесят лет?! Семьдесят! Папа, ты в своем уме? Я не пойду замуж за такого старого сыча, да еще и неизвестного. Что за извращенец? Ты где его вообще нашел, и почему я должна… Да я вообще замуж не хочу!
Встань, возьми документы, иди к себе и подпиши их! - процедил папа и исчез из поля моего зрения.
Ну уж нет! - вцепившись руками в край стола, я подтянулась и встала. - Документы я, разумеется, прочитаю. Но подписывать ничего не буду! И замуж ни за какого старого развратника не пойду!
Никуда ты не денешься. - Отец поджал губы и строго посмотрел на меня. - Кстати, почему развратника? Он вполне приличный мужчина. Богатый, умный…
А потому, папа, что нормальные мужчины семидесяти лет не пытаются насильно жениться на двадцатилетних девушках. Не важно: знакомых или незнакомых!
Ну, знаешь! Тебя послушать, так если я вдруг решу завтра жениться на леди Айне, то я развратник!
Что?! - Я вновь упала на стул и снова промахнулась.
Обычно я не страдаю нарушением координации, но, во-первых, дома можно расслабиться и сделать то, чего я никогда не позволю себе на публике, а во-вторых, новости в прямом смысле этого слова были сногсшибательными.
Папа опять встал и заглянул через стол.
Ты собираешься жениться на леди Айне? - воскликнула я, как только встретилась с ним взглядом. - Но она же дура! Нет, красивая, конечно, я не спорю. Но ведь она всего на год старше меня и глупа как пробка. У нее в мозгу нет ничего, кроме меховых шубок и посещений салона красоты…
Ты вообще-то тоже не брезгуешь шубками и салонами красоты, - едко ответил он. - А что касается ее возраста, так и мне еще не семьдесят.
Вот видишь? - Я вновь уцепилась за край стола и, подтянувшись, встала…
Нет, все-таки очень хорошо, что я сейчас в комбинезоне и ботинках. Падать под стол и выбираться оттуда в платье и туфлях на высоких каблуках было бы несколько проблематично.
Вижу - что?
Тебе еще нет семидесяти, но ты не пытаешься жениться на Айне. А ведь она на год старше меня. И она с тобой добровольно!
Тут я не соврала. Айна без ума от папы, хотя он намного старше ее. Все знали, в том числе и она, что жениться лорд Маркас не намерен, но Айну это не останавливало. Она ему прохода не давала, пока все-таки не добилась своего и не стала его постоянной любовницей.
Папа у меня действительно красавец хоть куда. Ему уже пятьдесят, но сильные маги стареют намного медленнее прочих, и на его внешности возраст не оставил разрушительных следов. Высокий, подтянутый, широкоплечий, красивый зрелый мужчина. Седина несколькими робкими паутинками вплелась в его волосы на висках, оставив нетронутой каштановую гриву. А его светло-карие глаза смотрели на мир так же остро и с той же толикой лукавства, как в молодости.
Прочитал интересную и поучительную историю...
"Все у меня шло хорошо, жена досталась просто на зависть, трое детей-погодков только в радость, бизнес развивался в таком темпе, чтобы жить с него было можно, а внимания к себе не привлекал ни со стороны налоговой, ни со стороны бандитов. Словом, счастье и пруха полные. Сначала аж не верилось, потом привык и думал, что всегда так и будет. А на двадцатом году появилась в жизни трещина. Началось со старшего сына.
Меня родители воспитывали строго, и как подрос надо выбрать хорошую девушку по душе, жениться и строить семью. Я так и сделал и ни разу не пожалел. И детей своих этому учил. Только то ли времена изменились, то ли девушки другие пошли, но не может сын такой девушки отыскать, чтобы смотрела ему в глаза, а не ниже пояса, то есть в кошелек или в трусы. И деньги есть, и образование получает, и внешностью Бог не обидел, а все какая-то грязь на него вешается. И мается парень, и мы за него переживаем, словом, невесело стало в доме.
Дальше - хуже. Заболела теща, положили в больницу, там она через неделю и умерла. Отплакали, отрыдались. Тесть остался один, не справляется. А родители жены попались просто золотые люди, между своими и ее родителями никогда разницу не делал. Забираем тестя к себе, благо место есть. Жена довольна, дети счастливы, ему спокойнее. Все бы хорошо, НО!
У тещи был пёс, то ли черный терьер, то ли ризен, то ли просто черный лохматый урод. Забрали и его, себе на горе. Все грызет, детей прикусывает, на меня огрызается, гадит, гулять его надо выводить вдвоем, как на распорке. Вызывал кинологов, денег давал без счету, чтоб научили как с ним обходиться, без толку. Говорят, проще усыпить. Тут тесть решил, что когда собачка умрет, тогда и ему пора. Оставили до очередного раза. Дети ходят летом в джинсах, с длинными рукавами: покусы от меня прячут, жалеют дедушку. К осени совсем кранты пришли, озверел, грызет на себе шкуру, воет. Оказывается, его еще и надо тримминговать.
Объехали все салоны, нигде таких злобных не берут. Наконец, знающие люди натакали на одного мастера, который возьмется. Позвонили, назначили время: 7 утра. Привожу. Затаскиваю. Кобель рвется, как бешеный. Выходит молоденькая девчушка крошечных размеров. Так и так, говорю, любые деньги, хоть под наркозом (а сам думаю, чтоб он сдох под этим наркозом, сил уже нет). Берет она у меня из рук поводок, велит прийти ровно без десяти десять, и преспокойно уводит его.
Прихожу как велено. Смотрю, эта девчушка выстригает шерсть между пальцами у шикарного собакера. Тот стоит на столе, стоит прямо, гордо, не шевелясь, как лейтенант на параде, во рту у него резиновый оранжевый мячик. Я аж загляделся. Только когда он на меня глаз скосил, тогда я понял, что это и есть мой кобель. А эта пигалица мне и говорит:
Хорошо, что Вы во-время пришли, я вам покажу, как ему надо чистить зубы и укорачивать когти.
Тут я не выдержал, какие зубы! Рассказал ей всю историю, как есть. Она подумала и говорит:
Вы должны вникнуть в его положение. Вам-то известно, что его хозяйка умерла, а ему нет. В его понимании вы его из дома украли в отсутствии хозяйки и насильно удерживаете. Тем более, что дедушка тоже расстраивается. И раз он убежать не может, то он старается сделать все, чтобы вы его из дома выкинули. Поговорите с ним по-мужски, объясните, успокойте.
Загрузил я кобеля в машину, поехал прямиком в старый тещин дом. Открыл, там пусто, пахнет нежилым. Рассказал ему все, показал. Пес слушал. Не верил, но не огрызался. Повез его на кладбище, показал могилку. Тут подтянулся тещин сосед, своих навещал. Открыли пузырь, помянули, псу предложили, опять разговорились. И вдруг он ПОНЯЛ! Морду свою задрал и завыл, потом лег около памятника и долго лежал, морду под лапы затолкал. Я его не торопил. Когда он сам поднялся, тогда и пошли к машине.
Домашние пса не узнали, а узнали, так сразу и не поверили.
Рассказал, как меня стригалиха надоумила, и что из этого вышло. Сын дослушать не успел, хватает куртку, ключи от машины, просит стригалихин адрес.
Зачем тебе, спрашиваю.
- Папа, я на ней женюсь.
- Совсем тронулся, говорю. Ты ее даже не видел. Может, она тебе и не пара.
- Папа, если она прониклась положением собаки, то неужели меня не поймет?
Короче, через три месяца они и поженились. Сейчас подрастают трое внуков.
А пес? Верный, спокойный, послушный, невероятно умный пожилой пес помогает их нянчить. Они ему и чистят зубы по вечерам."
Иногда все не так, как кажется
Выражение, которое вы носите на лице, куда важнее одежд, которые вы надеваете на себя.
Резко проведя рукой, Хранитель Грез сорвал с себя личину музыканта. Теперь напротив меня стоял высокий, худощавый молодой мужчина с типичной для этих магов «вуалью», затеняющей лицо, и абсолютно дикой прической и расцветкой волос. На голове мужчины была просто тьма мелких косичек, в черной гриве встречались даже зелененькие и фиолетовые.
Пока мы с Мари в полном ступоре от происходящего сидели на лавочке, бард опустился подле Лира. Хранитель Воды повернулся к нему и, потеребив кончик косы, осведомился:
– И каким же образом тебя, Искусник, занесло в эти края?
– Как каким? Мимо проходил! – воскликнул Мидьяр, задорно тряхнув копной косичек. – Знал ваш примерный маршрут, да и тебя отследить проблемой не является.
– Я в курсе, – недовольно поморщился блондин. – Раз ты тут, предлагаю завтра отправиться телепортом.
– Если об этом зашел разговор, – решила вступить в разговор я, – то почему вы не перенесли нас сразу из имения?
Лирвейн откинулся на ствол дерева и, окинув меня прохладным взглядом, пояснил:
– Во-первых, потому, что, по нашим сведениям, ваше высочество изволили болеть и телепортацию могли перенести очень тяжело. Во-вторых, что вам известно о пространственной магии?
Опять? Да сколько можно! Я же его просто спросила, а он опять экзаменует.
– Немного, – бросила на Хранителя не менее холодный взор и поведала свои скудные знания: – Расщепление объекта переноса на молекулы и перемещение в указанные координаты.
– Технически это так, – согласно хмыкнул Лирвейн. – Но функции мага не заключаются в этом. Волшебник должен создать матрицу заклинания. Учесть все константы, переменные и выстроить переход. Если все сделано верно, то на выходе мы будем иметь то же, что и на входе. Если нет… – Хранитель почесал нос и пакостно улыбнулся, позволив мне самой додумывать, что получится из подопытного. – Вам до телепортации еще расти и расти. Ваших знаний в точных науках для этого катастрофически не хватает. Учиться и учиться. С таким скудным научным багажом вообще в магию соваться пока не надо бы… – Последовал тяжелый вздох, видимо призванный изображать всю скорбь Хранителя по поводу моих умственных способностей и разочарование от того, что ему приходится со мной возиться.
Грррр! Кто же спорит? Но ты мог бы и мягче это высказать, белобрысый поганец! Ну ладно… Поиграем.
– Вы так и не изволили просветить, почему мы не отправились телепортом из имения, когда стало ясно, что хрупкий девичий организм сможет это пережить, – сладким голосом пропело мое высочество. – Ведь научного багажа многоуважаемого Хранителя хватает для таких сложных манипуляций с пространством, так ведь?
Глядя на то, как подобрался мужчина, почти пожалела о своем опрометчивом экспромте. Почти…
Такое ощущение, что еще немного, и вывести этого ледяного блондина из равновесия станет для меня идеей фикс. А ведь это не есть хорошо.
– Если бы леди не изволила меня перебивать, то она, без сомнения, услышала бы эту важную для нее информацию, – ожег меня холодом Лир. – Продолжаю. Так как маг проходит в телепорт последним, он не может обезопасить тех, кого провел до этого. По ту сторону вы были бы абсолютно беззащитны. В саму столицу перенестись невозможно, да и переход на такие дальние расстояния осуществляется не за две секунды. Вдобавок ко всему, есть такая вещь, как энергетическое поле планеты. Перемещение в нем самого мага по созданному им каналу не вызывает большого резонанса. А вот если он проводит кого-нибудь еще, а тем более человека без Дара, то колебания идут такие, что проще на общей частоте послать сигнал, что во столько-то и там-то можно ожидать прибытия наследной принцессы Изначальной Империи. Подходи кто хочет и бери тепленькой… – Хранитель резко подался вперед, и я с трудом подавила порыв отшатнуться. – Вам так хочется оказаться в цепких лапах Кланов?
Взяла себя и свою трусость, заодно с рефлексами, в руки, состроив очередное каменное лицо, и продолжила:
– Насколько я понимаю, господин Мидьяр и подстрахует нас с той стороны?
– Вы абсолютно правы! – включился Хранитель Грез. – Портал построит Лир, а я, пройдя первым, сглажу колебания пространства и обеспечу вам безопасность по прибытии.
– Гасить резонансы одно из свойств именно вашей стихии? – полуутвердительно произнесла я.
– Чудеса логического анализа, – запрокинув голову и любуясь звездным небом, задумчиво проговорил Лирвейн.
Так… Не поняла. Что это вообще за явление? То из него и слова лишнего не выжать, то вот что выкидывает!
Мидьяр и Мариоль наблюдали за нашим обменом «любезностями» с нездоровым интересом. Искусник хмыкнул и внимательно посмотрел на Хранителя Воды. Лирвейн взгляд приятеля перехватил и, улыбнувшись, сказал:
– Потом выскажешь свое мнение. Сейчас не время и не место.
– Кстати, а почему не наблюдается никакой реакции народа на ваше триумфальное появление? – подала голос Мари.
Хм… И правда.
– Они нас не видят, я прикрыл всю нашу группу мороком. Для селян мы все еще просто поем у костра, – ответил Мидьяр.
– А если кто-то близко решит подойти? – встряла я.
– Не решат, – усмехнулся Мидьяр, – я же не зря Хранитель Грез, такие плетения… Впрочем, вам пока не понять, так что расслабьтесь, принцесса.
Ах расслабиться? Может, еще сидеть и не вякать? Советчики! Зачем при каждом удобном случае тыкать носом в мое невежество? Что Лирвейн, что этот… новоприбывший. Я такого крайне не люблю! Да, мало знаю, но это не моя вина, я ведь хочу учиться!
Эмоции наплывали волной, в душе медленно разгорался гнев, и меня начало мелко потряхивать от сдерживаемых с трудом чувств.
«Расслабьтесь!» – попробовала уже расслабиться, так последний вечер испортили! Надо было ему явиться на этот праздник! И нет бы сразу прийти представиться, так мы барда изображаем. «Не хотите ли спеть?» «Неужели так на престол не хочется?» Напугал до полусмерти, гад! Чувствуя, что нахожусь на грани, поднялась с лавки и отрывисто произнесла:
– Не буду мешать взаимодействию столь блестящих интеллектов и пойду праздновать дальше!
Полюбовавшись на удивленные лица «интеллектуалов» и взглядом остановив начавшую было подниматься Мари, резко развернулась, не позволив Лиру меня перехватить, и бросилась прочь от костра.
Естественно, к народу я не пошла. Меня все еще трясло, и дрожь не унималась, как ни старалась дышать ровно и успокоиться. Так что быстро пошла к лесу. Если все правильно помню, то через метров тридцать за ним должно быть озеро, а остудиться мне сейчас крайне необходимо. Ускорив шаг, практически вбежала под сень деревьев. Там меня и скрутило. В груди жгло, а между кончиками пальцев стали искрить разряды.
Прильнув к ближайшему дереву, как к родному, начала медленно сползать вниз, но сделала над собой усилие и встала.
Думай, Аля, думай! Это сила пробудилась. Как тогда с Водой у Лира, но это Огонь. А у меня никакого опыта по взаимодействию со стихией. Если спущу поводья, то весь лес спалю и сама не уцелею! Надо к воде… Это близко. Давай! Шаг. Еще один. Вот какая я у себя умница. Дышим глубоко, размеренно… И идем.
– Твой же передовой отряд! – выругался Лирвейн.
– Что с ней? – поинтересовался Мидьяр.
– Сидр, магия, все вместе, – пожал плечами Хранитель Воды. – Прости, Ярр, мне некогда, побудь пока с леди Мариоль, – и быстро пошел вслед за Алей.
Девушка, вопреки своему заявлению, бежала не к кострам селян, а подальше в темноту, в сторону леса, видимо не разбирая уже дороги. «Плохо, не уследил, – думал Лир, – но кто же знал, что ее действительно так сорвет с полчашки сидра?» Сам он уже и не помнил, когда последний раз на него влиял алкоголь. А еще эта адаптация организма. Он не говорил об этом, но такие вспышки эмоций были чреваты неконтролируемым выбросом энергии. Следовательно, в таком состоянии девушка опасна как для окружающих, так и для самой себя. И что делать? Нельзя допустить, чтобы с единственной наследницей что-то случилось, да и, если она подожжет лес, неприятностей не оберешься.
Лир кинул сеть. Да, кончики пальцев у принцессы уже искрились. Дар этот пробужденный… странно, и ведь огненный! Огненный… Об этом надо подумать. Но не сейчас. Лир догнал и крепко обхватил девушку руками, обволакивая ее коконом из своей магии. Вовремя. От неожиданности и так хрупкий самоконтроль ослаб еще больше, и ладони принцессы полыхнули алым светом. Лира от ожогов и лес от возгорания спас только предусмотрительно поставленный купол.
– Тише, Александра, это я, – прошептал на ухо раньше, чем она попыталась вырваться.
– Отпусти немедленно! Слышать тебя не желаю, а видеть – тем более! – прошипела девушка, рванувшись из рук Хранителя.
Бесполезно. Он сильнее.
– Пошел вон, почему я должна тебе что-то обещать и вообще тебя слушаться? – Принцессу явно несло. Хранитель попытался коснуться девушки своей магией, но на ней стояла природная защита. Он не мог на нее воздействовать, пока она не расслабится, пока не впустит магию сама, а значит, придется уговаривать.
– Ты ничего не должна, просто в лесу темно, а у костра Мариоль, ты оставила ее одну. Мы сейчас пойдем ее искать, да? – Голос Хранителя продолжал звучать тихо и успокаивающе. Он нес что попало, лишь бы отвлечь девушку. Проще, конечно, было бы вылить на нее ушат холодной воды, но искры на кончиках пальцев его останавливали. Имя подруги, казалось, немного привело девушку в чувство.
– Пусти, – сказала она, но уже спокойнее.
– Вот так, – улыбнулся Лир, ослабляя хватку, – дыши глубже, ты справишься. Это все алкоголь, твои эмоции не имеют значения…
И тут же понял, что совершил ошибку. Девушка опять рванулась прочь.
– Не имеют значения! – закричала она. – Да, для тебя точно не имеют значения, ты вообще, похоже, забыл, что такое эмоции, ледышка! Холодный, надменный, высокомерный! В тебе хоть что-нибудь от нормального человека осталось?
Лирвейн несколько побледнел и сжал кулаки, по всей видимости призывая себя успокоиться.
Девушка опять рванулась, и на этот раз мужчина ее отпустил. Почти. Тут же схватил за руку и резко дернул, прижав к себе, затем обхватил одной рукой за талию, а другую запустил в густую гриву волос.
От такой резкой смены поведения девушка несколько притихла, прислушиваясь к бархатным переливам голоса блондина.
Между тем руки Хранителя пришли в движение, скользнув пальцами по изгибу девичьей шейки. Услышав удивленный вздох, он удовлетворенно рассмеялся. Вторая рука легонько пробежалась по изгибу спины и скользнула на поясницу, отчего принцесса вообще присмирела, как мышь под веником, и сделала неуверенную попытку отстраниться.
– Ну куда же так быстро? – промурлыкал мужчина, проведя носом по виску девушки. – Я тут старательно вам доказываю, что я не холодный и не высокомерный, а ты решительно отказываешься выслушать мои доводы!
От такого заявления Александра удвоила попытки сделать ноги.
Но между пальцами принцессы опять начали проскакивать разряды, отчего Хранитель встревоженно покачал головой и решил, что дальше отвлекать и убалтывать нет резона.
Снова погладив нежную кожу, мужчина осторожно обхватил шейку ладонью и сильно нажал на несколько точек. Девушка резко вскинула голову, впервые за все время посмотрев ему в глаза, и, удивленно охнув, осела. Огни силы тоже погасли. Лирвейн перехватил принцессу поудобнее и, закатив глаза к звездному небу, вопросил:
– Ну вот за что мне это наказание, а?
«Наказание» уже сладко спало, уткнувшись носом в плечо Лирвейна и двумя руками обхватив косу Хранителя, как любимую игрушку. Причем волосы, судя по всему, девушка отпускать не собиралась. Посмотрев на эту картину, мужчина негромко рассмеялся и легко понес обратно свою морально тяжелую ношу.
Проходя мимо костра, попросил Ярра собрать всех в гостинице. Незаметно пробравшись в комнату принцессы, он уложил девушку на кровать прямо в платье. Не хватало ему еще смущать ее переодеванием, хотя, ввиду отключки девушки, скорее себя. Вообще-то, с учетом обстоятельств, она еще неплохо держалась.
Но потом возникла небольшая заминка с освобождением косы. Принцесса цепко ухватилась за нее ручонками и отпускать не хотела ни в какую. Попытался разжать пальчики, но девушка начала ворочаться, и эту затею пришлось оставить.
Хранитель представил реакцию Али на ситуацию: ночь, комната, постель, Лирвейн. Содрогнулся и удвоил осторожные попытки высвободить шевелюру. Спустя минуту это мероприятие таки увенчалось успехом, и, накрыв недовольно застонавшую Алю одеялом, Лир поскорее убрался из комнаты.
Проснулась я с тяжелой головой и провалами в памяти. Последнее обстоятельство обнаружилось моим полусонным организмом на пути к ванной. Добравшись до умывальника, уныло оглядела в зеркале свою помятую персону и сделала неутешительный вывод, что праздник, судя по всему, прошел продуктивно. Потому как не имею ни малейшего понятия, как оказалась в своей комнате. Последнее, что я помнила, как во мне вспыхнул огонь и как пришел Лирвейн. Дальше пусто. Начав умываться, с удивлением заметила запутавшиеся между пальцев длинные белые волосы. Взяв один, оценила белизну, длину и испытала огромное желание грохнуться в обморок. Потому как вопрос о его владельце даже не стоял. С ужасом пыталась вспомнить, при каких обстоятельствах я могла бы попытаться проредить шевелюру Хранителя Воды.
Обстоятельства вспоминаться не желали ни в какую! Подавила порыв постучаться буйной головушкой о что-нибудь твердое.
Услышала, что в комнату кто-то зашел, и поспешила вернуться.
Там обнаружилась бодренькая и свеженькая Мари, которая, завидев мою потрепанную особу, весело рассмеялась.
– Ну как погуляли, ваше высочество?
Глядя на ее сияющую физиономию, прилива оптимизма я все равно не ощутила.
– Отвратительно! – плюхнувшись рядом с подругой на кровать, со стоном схватилась за голову. – Ничего не помню…
– А зря-а! – картинно закатила глазки подруга. – Тебя обратно Хранитель на руках тащил, между прочим! Кстати, что вы там натворили в лесу, если он тебя в таком состоянии оттуда вынес?
Услышав такие «замечательные» новости, вообще в осадок выпала. Итак, что мы имеем? Я убежала в лес, за мной пошел Лирвейн, обратно меня вынесли в бессознательном состоянии, а утром белые волосы в руках!
Мало ли какие могут быть причины? Может, у Хранителя куриная слепота или еще что-нибудь в этом роде. Вдруг он упал, а я его поймала? За волосы, ага…
Если он продолжал вести себя в том же ключе, то я, ввиду обостренных реакций и проснувшейся силы, могла натворить о-очень многое.
– Кстати, – продолжала подруга, вволю полюбовавшись на мою скорбную физиономию. – Лирвейн передал тебе настойку.
Кинула небольшую бутылочку из зеленоватого стекла.
– Сказал: пить по колпачку три раза в день до еды.
Ой… А зачем?
С ужасом покосилась на бутылек и, убедившись, что страшной пасти с зубами в три ряда на нем не наблюдается, осторожно взяла его в руки. Открутила крышечку и понюхала содержимое. Слабо пахло мятой, пустырником и валерьяной. М-да… Без комментариев.
На столе стоял наполовину полный стакан с водой, в нем и развела настойку. Быстро выпила. Немного горьковато, конечно, но когда что-либо полезное у нас было однозначно приятным?
Переодевшись, мы с Мари спустились вниз завтракать. Первые минут десять избегала лишний раз смотреть на Хранителей, да и на команду тоже. Но, отметив безукоризненную вежливость и тактичность окружающих, поняла, что напоминать о вчерашнем позоре мне никто не собирается. Успокоилась и смело спросила о наших дальнейших планах. Мидьяр щелкнул пальцами, и воздух вокруг нас на секунду засеребрился. Осознав, что появилась возможность сравнить «почерк» магов разных стихий, решила ее не упускать и привычно нырнула в астрал. Там увидела плетение Хранителя Грез и несколько ошалела от его сложности и красоты.
Если вязь заклинаний Лирвейна отличалась простотой и элегантностью, то Ярр как крючком их плел. Безумно сложно и красиво. И это всего лишь звуконепроницаемый полог. Любопытно, как он умудряется выплетать такие сложные конструкции за такое мизерно короткое время? Или у него уже есть шаблоны? Очень интересно!
– Приблизительный план действий таков, – начал Искусник. – Мы выезжаем из деревни, находим местечко поглуше и вчетвером перемещаемся ближе к стольному граду. От места переноса до нашей резиденции примерно час пешего ходу. Принцесса и ее дама не имеют ничего против небольшой прогулки?
Мы с Мари дружно заверили Мидьяра, что такая перспектива нас только радует.
– А как быть с Винки и багажом? – вспомнила подруга нашего непутевого конюха.
Я медленно кивнула в ответ.
Покончив с завтраком и сборами, неспешно выехали из деревни. Час спустя мы свернули с основного тракта на лесную дорогу и углубились в сосновый бор. Через некоторое время была найдена полянка, которая отвечала взыскательному вкусу Хранителей.
Мы спешились, и мужчины ушли заниматься предварительной подготовкой перехода. Я стояла и гладила свою лошадь. Вот же… Старалась ведь не привязываться, даже имени не дала, знала, что временно это, а все равно сложно расставаться. На прощание чмокнула кобылку в белую звездочку, подхватила сумку и решительно направилась в сторону спорящих о чем-то магов. При моем приближении они прекратили препираться, видимо, пришли к какому-то консенсусу.
Мидьяр подхватил нас с Мари под локотки и оттащил метра на три прочь от Лира, пробормотав нечто непонятное о завихрениях пространства и полярности стихий.
Хранитель Воды прикрыл глаза и начал неторопливо выплетать заклинание. Я собиралась, по обыкновению, полюбоваться на это с уровня лент, но там меня буквально ослепило непонятным свечением. Глаза обожгло болью, и я, застонав, начала опускаться на колени. Выплыть из астрала тоже не получалось.
– Идиотка малолетняя! – Щеку обожгло легким ударом, именно это болевое ощущение физического тела выдернуло меня из губящего света. – Кто же тебя лезть просил? Сгоришь ведь, глупая!
На ноющие глаза опустилась прохладная ладонь, и неприятные ощущения тотчас же прошли. Несмело приоткрыв глаза, увидела склонившихся надо мной Мидьяра и Мариоль.
– Ты головой думаешь? Лир из-за тебя чуть построение портала не бросил! – Увидев, что я очухалась, Хранитель Грез помог мне подняться. – Ты хоть понимаешь, чем это грозит?
– Извините, – растерянно пролепетала я. – Мне не говорили, что это опасно для меня или для Лирвейна.
– Да кто же знал, что у тебя хватит мозгов полезть в чужую сетку! – раздраженно прищурил темно-синие глаза Искусник. – Так! Никуда не соваться и без команды даже с места не двигаться! Все ясно?
Не дожидаясь ответа, мужчина быстро пошел к застывшему в центре полянки Лиру. Хранитель Воды медленно развел сцепленные прежде руки, и напротив него стало медленно разрастаться голубоватое марево. Когда оно достигло двух метров в диаметре, туда нырнул Мидьяр. Через минуту Лирвейн открыл полыхающие синим светом глаза и кивнул на портал.
Не заставив себя ждать, мы быстро прошли в переход. Странное ощущение. Как будто паришь, но без ветра. Полет закончился так же неожиданно, как и начался. Вышли в ухоженном лесу. Невысокая травка, стройные деревья, никаких валяющихся веток и прочего естественного мусора.
– Прибыли! Замечательно. – К нам подошел снова сияющий Ярр, как будто и не было никаких неприятных моментов по ту сторону. – Нам вот по этой тропинке.
– А как же… – показала на все еще колыхающееся за спиной марево.
– Догонит, – невозмутимо ответил Хранитель. Потом заметил наши увесистые сумки и, досадливо поморщившись, взмахом ладони испарил их.
– А… – начала было Мари.
– Потом отдам! – отмахнулся Искусник.
Быстрым шагом направился по тропке, потянув нас за собой. Через полчаса тропинки сменились каменными дорожками, и вокруг стали видны следы вмешательства рук садовников. Клумбы, подстриженный кустарник, маленькие фонтанчики. Меня поразило обилие разнообразных цветов. Все на диво гармонично вписывалось в окружающую местность. Композиции из цветов тоже были разные. Сначала попадались небольшие клумбочки, обложенные гранитными камнями или известняком. В них цвели скромные лесные цветы, но в этом и была их прелесть и утонченность. Потом стали попадаться коридоры из кустарников и фонтаны.
Спустя еще десять минут нас догнал Лирвейн. Выглядел он несколько более утомленным, чем обычно.
На подходах к замку Мидьяр окончательно скинул с себя личину музыканта, и я совершенно невежливо на него уставилась. По моим вчерашним воспоминаниям, в шевелюре Хранителя Грез преобладал черный цвет с небольшими вкраплениями зеленого и фиолетового. Сегодня же косички Мидьяра играли на солнце всеми оттенками красного и золотого. Колер одежды теперь представлял из себя мешанину цветов с доминирующими красным и янтарным.
Посмотрев на подругу, обнаружила на ее личике ту же степень удивления, которая, вероятно, отражалась и на моем. Покосившись на наши ошеломленные персоны, бард весело хихикнул и пошел вперед. Следом двинулся Лирвейн, тихо прошипев: «Позер неисправимый». С Хранителя Воды тоже на глазах сползала маскировка. Волосы снова стали снежными, а одежда белой.
Насколько я поняла, идем мы отнюдь не к парадному входу. Хотя наверняка в данный момент это самое верное решение. Уставшие и запыленные, в дорожной одежде, мы с Мариоль на высокородных леди отнюдь не походили.
Задний дворик оказался очень миленьким. Вымощенный камнем, окруженный плодовыми деревьями, с фонтанчиком в виде девушки с кувшином в центре. Похоже, это место отдыха обитателей замка.
Пройдя дворик насквозь, вошли в замок через неприметную дверцу. Вероятно, она была еще и замаскирована, так как, пока не подошли практически вплотную, ее не было видно.
Мы с почетным эскортом в лице Хранителей Воды и Грез двигались по коридору. Выглядели мужчины весьма колоритно. Практически снежный, казалось, даже смуглая кожа стала светлее, в белом одеянии Лирвейн и в противовес ему Мидьяр, с разноцветными волосами и в одежде цвета янтаря. Невольно подумалось, что даже черный не был бы тут более полярным. Мы подошли к массивным дверям. Расторопные лакеи немедленно их отворили. Зайдя, оказались в просторной, светлой комнате, отделанной в зеленых тонах. Вдруг раздался удивленный вскрик Маришки:
– Чуча? Но как…
Оглянувшись, я заметила вальяжно раскинувшегося на диване в углу огромного черного кота. На нашего Чучундрика он и вправду был похож. Те же ненормальные размеры, зеленые глазищи и презрительный прищур на хитрой усатой морде. К слову, Чуча был любовью всей Маришкиной жизни. К сожалению, не взаимной. Все попытки подруги завоевать благосклонность главного мужчины нашего дома неизменно терпели крах. Насколько знаю, подруга очень переживала из-за того, что Чуча в имении остался без ее присмотра. Впрочем, у всех свои винтики в голове. У Мариши – кот. Ничего не поделаешь.
И тут произошла неожиданность. Причем такая, что даже я не знала, как реагировать. Без понятия, что нашло на Мари, но та с воплем:
– Я так рада тебя видеть! – бросилась к несчастному, но пока не догадывающемуся о том, насколько он попал, коту.
На выразительной морде усатого промелькнуло недоумение, быстро сменившееся ужасом. Чернявая любовь подруги честно попыталась убраться с траектории ее падения. Но кот не успел. Мариоль оказалась быстрее. Я могу гордиться подругой! Та с размаху приземлилась на диван и, не теряя ни секунды, попыталась схватить кота в объятия. Что было весьма затруднительно ввиду немалого размера тушки и ее активного сопротивления.
– Кис-кис-кис, мой хороший… – ворковала подруга, пытаясь подобраться ближе к ошалевшей от такого внимания животинке.
Животинка, судя по когтям и ощеренной пасти, хорошей себя отнюдь не мнила.
Тут кот совершил фатальную тактическую ошибку. Позволил загнать себя в угол. Совершив блестящий бросок, Мари таки схватила котявого в охапку.
Прижимаясь спиной к подлокотнику, кот напрочь игнорировал все попытки Маришки успокоить свою «мохнатую прелесть». В зеленых глазищах застыли недоумение и паника. Он бросал отчаянные взгляды мне за спину. Обернувшись, я впала еще в больший ступор. Оба Хранителя беззвучно, но очень искренне ржали. По-другому это не назвать. Ярр уже сидел на полу, а Лирвейн доблестно цеплялся за косяк.
Со стороны дивана раздались шипение кота и ругательства Мариоль. После этого – душераздирающий мяв. Я поспешно повернулась. И застала живописный эпизод, в котором Мари, потеряв равновесие, падает на непонятно как оказавшегося на полу кота. В тот же момент сверкнула яркая вспышка, и, открыв глаза, я увидела подругу, лежащую на каком-то незнакомом и непонятно как тут оказавшемся обнаженном мужчине. Относительно сдержанный смех за спиной перерос в громовой хохот.
Мариоль, увидев, на ком она так комфортно разлеглась, попыталась вскочить, что у нее практически получилось, но, запутавшись в платье, подруга упала обратно. Причем, судя по короткому вскрику парня, на что-то жизненно важное.
Вторая попытка увенчалась успехом. Мари подлетела ко мне. Мужчина, с трудом поднявшись, начаровал себе темный плащ, в который и закутался. Повернулся к нам. Зло сверкнул зелеными глазами на развеселый дуэт у двери, затем отбросил за спину длинные черные волосы и рявкнул:
– А ну хорош веселиться! На вас бы я посмотрел в такой ситуации!
– Хорошо. Прости, Аэрлис, – первым пришел в себя Лир.
– Не понимаю. Кто это? Что тут вообще происходит? – в конце фразы подруга сорвалась на крик.
– Ну-у-у… Это Хранитель Тьмы. Аэрлис. Собственно, мы хотели позже вам его представить. – Мидьяр снова засмеялся. – И как-то более официально, что ли… – Искусник легко поднялся с пола и, подойдя, поцеловал подруге руку. – Леди Мариоль, позвольте мне выразить свое искреннее восхищение! – Хранитель согнулся в галантном поклоне, метнув на хмурого Аэрлиса веселый взгляд.
– Приятно познакомиться. – Вспомнив о приличиях, я присела в неглубоком реверансе. Мари, недовольно поджав губы, последовала моему примеру.
– Взаимно, леди, – отвесил поклон зеленоглазый Хранитель. И так посмотрел на опустившую голову Мариоль, что я поняла: унижение своего кошачьего достоинства он ей припомнит. И, боюсь, не раз. Если первое впечатление верно, Тьма из той породы, чей девиз «Отомщу, забуду и еще раз отомщу». Весело мы прибыли. Оптимистичнее некуда. Да и в том взгляде, которым он меня окинул, почтения было маловато. Но в открытую не хамит, и ладно. Уважать пока и правда особо не за что, да и вообще его реакция вполне объяснима.
– Полагаю, дамы желают отдохнуть с дороги, – утвердительно произнес невозмутимый Искусник. Поражаюсь тому, как быстро меняется его настроение. Да и внешность… м-да. Нужно, кстати, при случае полюбопытствовать, как это вообще возможно. Хотя мы ведь можем лечить… Это ускорение или изменение естественных процессов в организме. От чего зависит цвет волос? От пигмента. Получается, Хранитель вмешивается в структуру ДНК. Куда ж я попала… Правду говорили, возможности этих магов практически безграничны.
Пока я плавала в размышлениях, подруга, приметившая мое состояние, ответила за нас обеих.
– Вы правы, – согласно улыбнулась Мариоль, все еще избегая смотреть на Аэрлиса. – Будем весьма благодарны, если нас проводят в выделенные покои.
– Какие комнаты свободны? – обратился Ярр к Аэрлису.
– У нас ремонт, – развел руками Тьма. – Ожидали вашего приезда только через неделю и потому не готовы. В данный момент пригодны для обитания только голубые комнаты.
– А зеленые? – вдруг ухмыльнулся Хранитель Грез, чуть прищурив синие глаза.
– Но там… – возмущенно начал Лис.
– Свой сундук с реактивами вытащишь позже. У нас вообще не замок, а дурдом! Везде валяются зелья, краски, кисти, холсты, книги, механические игрушки Стали и документы, которые потом некоторые ищут, судорожно бегая по всему имению!
– Ага! А также инструменты и разноцветные тряпки, – ехидно добавил Лирвейн.
– Не трогай святое! – демонстративно обиделся Мидьяр.
Мы с Мари в полном ступоре наблюдали за этим обменом любезностями. Вот тебе и величественные. Да и с Лирвейном что-то не то творится. Холодность испаряется на глазах. Конечно, по сравнению с этими двумя Лир весьма уравновешенный, но если провести параллели с его прошлым поведением, то разница очень заметна.
Хранители наконец определились с тем, куда нас поселить, и Мидьяр, развернувшись, направился к дверям, жестом позвав за собой. Торопливо распрощавшись с Лирвейном и Аэрлисом, мы побежали его догонять.
За планировку и оформление резиденции архитектора и дизайнеров стоило бы убить. Медленно. Все, несомненно, очень красиво, но запутано как невесть что! За те пять минут, которые мы шли до наших покоев, свернули такое количество раз, что я устала считать. При этом часть коридоров была построена по лучевой схеме, а другие разве что змеей не вились. Судя по всему, в планировке была какая-то система, но я пока, к сожалению, не могла ее уловить. Назначение могло быть только одно. В таком здании держать внутреннюю оборону – одно удовольствие. Столько арок, коридоров, простенков, анфилад, лесенок, что можно только было позавидовать фантазии того, кто творил чертеж этого здания. И ведь относительно недавно, судя по всему… Человек, должно быть, незаурядного ума и разносторонне развитая личность. Если, конечно, это не коллективное творчество. Но в любом случае изучать замок будет крайне любопытно! Судя по горящему взору подруги, ее мысли текли в том же направлении. Встретившись глазами, мы проказливо улыбнулись и немного ускорили шаг, догоняя Хранителя.
Пройдя еще пару коридоров, мы оказались в небольшом зале, отделанном темно-синим мрамором со светлыми прожилками. В нем имелось четыре двустворчатых двери светлого дерева.
– Ну вот, барышни, тут вы и будете пока жить! – Встав посреди зала, Мидьяр крутанулся вокруг своей оси и, раскинув руки, повернулся к нам лицом. Синие глаза задорно сверкали, на губах сияла проказливая улыбка. Ладони показывали как раз на две стоящие друг против друга двери. – Примерно через час обед, за вами кто-нибудь зайдет. Пока отдыхайте и приводите себя в порядок.
На этой ноте бард попытался откланяться, но уже на выходе его настиг наш с Мариоль возмущенный вопль:
– А вещи?!
– Едва не забыл, – хлопнул себя по лбу Ярр. Потом, покосившись на наши скептические гримасы и рассмеявшись, признал: – Ну забыл, забыл.
Щелкнув пальцами, маг материализовал все наши сумки и, отсалютовав, быстренько скрылся. Причем так быстро, что я даже не успела к нему пристать с вопросом: «А собственно, как?»
«В трудных обстоятельствах сохраняй рассудок»
Гораций
© Юлия Цветкова, 2017
ISBN 978-5-4490-1619-5
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Все события вымышлены. Все совпадения с реальными людьми и организациями случайны.
Глава 1. Собеседование
Свежая рана под джинсами неприятно жгла и явно саднила. Два падения за день – явный перебор. Вторую ногу она разбила, возвращаясь теперь уже знакомой дорогой к метро, думая о больших изменениях в жизни, которые сегодня с ней начали происходить. Может, это знак? Да нет, ерунда какая-то. Она же юрист, какие могут быть знаки? Сегодня ничто, даже пульсирующая боль в ноге, не могло перекрыть невероятные ощущения от яркой, густой, насыщенной смеси из счастья, радости и невероятного прилива энергии, разливавшейся теперь разноцветной радугой по всему телу. Выйдя из старого обшарпанного здания и двигаясь к торговому центру по залитой послеполуденным питерским солнцем улочке, Даша еле сдерживалась, чтобы не запрыгать от переполнявших её эмоций. Она получила работу! А ведь еще пару часов назад все было под угрозой срыва. Даша поглубже вдохнула уже по-летнему теплый воздух. Теперь все наладится, все будет хорошо.
Вот только Даша не знала, что в тот самый момент, когда она пятнадцать минут назад подписала трудовой договор, по которому она теперь будет работать юрисконсультом госучреждения, жизнь, к которой она привыкла, начала свой стремительный полет в пропасть, а всего через несколько месяцев, достигнув дна, и вовсе превратится в руины.
Звук бьющегося стекла. Очень громко. Где-то совсем близко, буквально рядом. Показалось? Вряд ли. Сон? Тоже непохоже. Звук был такой сильный, что, казалось, воздух в комнате звенел еще не меньше минуты. Или все же сон? Даша, зевая, потянулась к ночнику. Спросонья не сразу найдя кнопку выключателя, она еще лежала с закрытыми глазами. Но уже через пару мгновений ощутила, что в комнате стало светлее. Нехотя все же открыв глаза, Даша ахнула. Сон как рукой сняло. Вся её небольшая спальня была усыпана осколками. Пол, кровать, тумбочка – все серебрилось кусочками стекла – от совсем крохотных до огромных. А вот от большого двухметрового зеркала, обычно стоявшего у стены, осталась лишь металлическая конструкция. Внезапно Даше стало страшно. Разбитое зеркало – плохая примета… А это еще и такое большое было…
Оставшееся до звонка будильника время Даша убирала комнату. Если с большими осколками проблем не было, то маленькие было сложно разглядеть на светлом постельном белье. «Хорошо еще, что ковра нет» – подумала Даша, и, вздохнув, осторожно, стараясь не пораниться, отправила очередной маленький блестящий кусочек в мусор. Закончив, Даша отправилась на кухню готовить завтрак – ложиться спать уже все равно не было смысла.
Достав из холодильника яйца, а из морозилки – пакет с замороженными овощами, она включила плиту и принялась делать омлет. Высыпав на горячую сковороду овощи, Даша задумалась о том, что ей сегодня предстоит. Если повезет – она скоро выйдет на работу. Скорее бы. И деньги нужны, и без дела сидеть надоело.
Позавтракав, в замешательстве стоя перед шкафом, Даша никак не могла решить, что же надеть. Как всегда, при полном шкафе вещей, надеть было, конечно же, нечего. Выбрав в итоге светло-голубое платье, она взглянула на часы. Четверть одиннадцатого. Пора выходить, времени должно быть с запасом. Пересчитав имевшиеся деньги, Даша с грустью вздохнула – в кошельке было негусто. Нервно пригладив непослушные светлые волосы, никак не поддававшиеся укладке, она с тоской посмотрела туда, где еще совсем недавно было зеркало, но, немного воспряв духом от мысли, что совсем скоро она может получить работу, поспешила к выходу. Выйдя из подъезда и убирая ключи в сумку, Даша неожиданно для себя вдруг споткнулась и упала. На ровном месте. Ключи отлетели в сторону. Взглянув на ногу, она застонала – разбитая коленка и порванные колготки. «Замечательно. По-другому быть просто не могло. Еще не хватало из-за этого опоздать и не получить работу!». Злая на себя, а еще больше – на асфальт, туфли и весь мир, она вернулась домой. Времени на полноценную обработку раны уже не оставалось, и, проворно сменив платье на джинсы и блузку, а туфли на высоких каблуках – на более удобные балетки, Даша побежала на автобусную остановку. Опаздывать было нельзя.
Направляясь в непривычно полупустом автобусе к метро, Даша обеспокоенно теребила краешек шелковой изумрудно-зеленой блузки. Получит ли она сегодня работу? С прошлой работы в небольшой юридической фирме она ушла почти пять месяцев назад, чтобы немного отдохнуть, написать диплом и подготовиться к госэкзаменам. Теперь же до получения заветных корочек о высшем образовании оставалось чуть больше месяца, выпускная работа была написана, а имеющиеся в запасе деньги почти закончились. Да и по работе Даша соскучилась – ей нравилось вникать в юридические тонкости документов, сделок, выстраивать стратегию ведения дела в суде.
Выйдя через час из метро, Даша прищурилась от слишком яркого для Питера солнца – солнцезащитные очки она в спешке забыла дома, хотя обычно никогда не выходила без них – и, открыв навигатор, стала сверяться с картой на экране. Чуть меньше четырехсот метров отделяли ее от пункта назначения. Свернув с оживленного проспекта, буквально до краев наполненного какофонией самых разных звуков – от громкого смеха группы студентов до рева грузовиков – за торговый центр, Даша попала на тихую затененную улочку, спокойствие которой нарушало лишь пение птиц. Она еще раз посмотрела на отображавшуюся на экране карту. Судя по всему, идти надо было прямо – самый лучший вариант для нее, человека, абсолютно неспособного ориентироваться на местности. Минут через десять она увидела небольшое пятиэтажное здание грязного серо-желтого цвета, местами обшарпанное и явно требующее если не капитального, то уж точно косметического ремонта. Неброская вывеска же говорила о том, что Даша пришла туда, куда нужно.
На проходной охранник, невысокий коренастый мужчина лет пятидесяти, нехотя оторвавшись от газеты, взял у нее документы и лениво стал записывать данные в журнал.
– Куда идете?
– На собеседование.
Охранник заметно оживился.
– На собеседование? А кем работать собираетесь?
– Юристом.
– А у нас уже есть юрист. Хороший. Куда ж его-то?
Даша пожала плечами.
– Значит, будет два юриста.
Мужчина не унимался:
– А наш юрист хорошо справляется, зачем же нам второй?
Не желая вступать в бессмысленную дискуссию с совершенно незнакомым человеком, Даша забрала у него свой паспорт и пройдя через турникет, отправилась искать приемную.
Глава 2. Секретарша
Найдя, наконец, в длинных запутанных коридорах приемную, Даша в ее дверях буквально столкнулась с темноволосой женщиной, активно командовавшей тремя грузчиками и процессом транспортировки каких-то коробок. Увидев Дашу, она резко спросила:
– Вы кто? Приемные часы закончились, справок посетителям не даем.
Даша поспешила объясниться.
– Нет-нет, мне назначена встреча. Точнее, собеседование.
Брюнетка смерила ее недоверчивым взглядом.
– Фамилия?
– Романова. Дарья Романова.
– Стойте и ждите здесь. – брюнетка, судя по всему, работавшая тут секретарем, с недовольным видом от того, что её оторвали от командования, развернулась и пошла докладывать начальству о посетительнице. Через минуту она вернулась и, кивком головы указав Даше на стул, уже чуть мягче произнесла:
– Присядьте.
Даша села и, рассмотрев всю приемную, украдкой стала поглядывать на секретаршу. Перед ней была невероятно энергичная женщина лет под пятьдесят, активно молодящаяся, с уложенными черными волосами и модной стрижкой, немодными длинными ногтями и тяжелым, терпким ароматом духов, от которого почти сразу начала болеть голова. По всему чувствовалось – по манере общения, по разговору с другими заходящими в приемную сотрудниками, по повелительным движениям рук – что она считает себя здесь, как минимум, королевой.
Спустя полчаса, эта самая секретарша, которая представилась Ириной Николаевной, вела ее по длинным извилистым коридорам второго этажа. Даша только что получила работу юрисконсульта хозяйственного отдела, и теперь Ирине Николаевне было поручено показать ей, где, собственно, этот самый отдел находится, и познакомить ее с сотрудниками.
Зайдя в кабинет без таблички и других опознавательных знаков на двери, Ирина Николаевна, которой явно не по душе была роль сопровождающей, раздраженно махнула рукой.
«Интересно, она всегда такая? Или это лично я ей не понравилась? Или, может, у нее голова болит?» – подумала Даша, несколько удивленная таким поведением новой знакомой. Но размышлять особо времени не было, к ней вышла молодая женщина лет тридцати с красиво уложенными рыжими волосами.
– Добрый день! Меня зовут Анна Викторовна, я руководитель этого отдела. Вы наш новый юрисконсульт? Замечательно, замечательно. У нас так много работы, наконец-то нам дали еще одного человека, сколько я уже об этом прошу руководство… – внезапно Анна Викторовна запнулась. – Вы совсем еще молоденькая, сколько вам лет?
– Двадцать два, – ответила Даша, глядя как вытягивается лицо собеседницы. Но Анна Викторовна быстро взяла себя в руки и, пробормотав себе под нос что-то неразборчивое, улыбнулась Даше.
– Я очень вам рада. Позже познакомлю вас с другими сотрудниками и расскажу, чем вам предстоит заниматься. А сейчас, думаю, вы можете пойти в отдел кадров и уладить там все формальности.
Даша, конечно, не могла не заметить, какую реакцию произвело на Анну Викторовну сообщение о возрасте, но решила не заострять на этом свое внимание. Это была не первая ее работа в качестве юриста, и Даша уже даже привыкла к тому, что многие так реагируют, узнавая о том, сколько ей лет. Пока она еще не знала, что скоро возраст станет одним из главных камней преткновения в ее карьере в этом учреждении.
Глава 3. Начальник отдела кадров
Даша спустилась на первый этаж и практически сразу же увидела отдел кадров. Дверей с соответствующими табличками было несколько, и Даша, постучав, легонько толкнула ближайшую к ней. Внутри она увидела небольшой кабинет, два стоящих близко друг к другу старых письменных стола, заваленных бумажками, папками и разноцветными исписанными черной ручкой стикерами для заметок. Чуть дальше, возле окна, возвышался новый блестящий сейф, который сильно диссонировал на фоне обшарпанной мебели и стареньких гудящих компьютеров. Около сейфа стояла женщина средних лет, что-то разыскивая внутри. Услышав, что кто-то вошел, она обернулась и увидела Дашу.
Даша сделала еще шаг вперед.
– Это же отдел кадров? Я устраиваюсь на работу, не подскажете, кто оформляет документы?
Женщина кивнула.
– Да, это отдел кадров, но я не занимаюсь приемом на работу. Обычно документы у новых сотрудников берет специалист, но сейчас он в отпуске, поэтому идите прямо к начальнику отдела кадров. Ее зовут Людмила Петровна, ее кабинет дальше по коридору, первый поворот направо.
Даша поблагодарила сотрудницу и пошла искать начальника отдела кадров.
За нужной дверью Даша обнаружила большой, залитый ярким солнцем кабинет. Он колоссально отличался от предыдущего – красивая новая мебель, темно-коричневый кожаный диван в углу, множество новой офисной техники, идеальный порядок на письменном столе, несмотря на большое количество аккуратно разложенной на нем рабочей документации. За длинным широким столом в высоком кожаном кресле сидела женщина лет сорока пяти в строгом черном костюме, мягкими чертами лица и уставшим взглядом.
– Добрый день! Мне нужна Людмила Петровна, это вы? Мне сказали, что вы принимаете документы на прием на работу.
Женщина кивнула.
– Все верно, вам ко мне. Кем устраиваетесь?
Людмила Петровна знаком предложила Даше сесть на свободный стул. Та протянула ей папку с документами.
– Юрисконсультом в хозяйственный отдел.
Начальник отдела кадров едва заметно вздрогнула, но так быстро взяла себя в руки, что Даша решила, что ей показалось.
– Это замечательно, мы уже очень давно ищем человека на эту должность.
Даша радостно заулыбалась.
– Значит, будем работать, – Людмила Петровна ей сразу понравилась – та показалась Даше очень доброй и справедливой женщиной, хотя такой вывод пока еще ни на чем не основывался – лишь на внутренних Дашиных ощущениях, а своим чувствам она привыкла доверять.
Начальник отдела кадров убрала тоненькую папку с документами новой сотрудницы в сейф, и, дождавшись, когда замок на металлической дверце захлопнется с глухим щелчком, подошла к окну. Она увидела, как девушка, которая только что приходила устраиваться на должность юрисконсульта хозяйственного отдела, вышла на залитую солнцем улицу и неспеша направилась в сторону метро. «Совсем молоденькая, вчерашняя студентка» – подумала Людмила Петровна и покачала головой. За несколько минут общения Даша показалась ей слишком доброй, слишком искренней, слишком наивной для места, куда её занесло непонятно каким ветром. – «Эта девочка еще не знает, куда попала. Впрочем, она сюда устраивается рядовым юрисконсультом и, если повезет, может быть, грядущие события ее не коснутся».
Даша возвращалась к метро уже знакомой дорогой. Ее переполняли счастье, волнение, радость ожидания чего-то нового. Она получила работу! Воображение рисовало ей картины интересной работы, роста, большие изменения в жизни. Но мысли о больших изменениях оборвала резкая боль в коленке, прикосновение горячего асфальта и что-то горячее, липкое, медленно растекавшееся по ноге и склеивавшее кожу и джинсы между собой. Кровь. За одно утро она разбила обе ноги, дважды упав практически на ровном месте. И зеркало разбилось… Может, это знак? Да ну, ерунда какая-то. Нельзя быть такой впечатлительной. Какие могут быть знаки? Она же юрист, как она может верить в подобную чушь?
Глава 4. Первый звоночек
«Аня, наверное, уже дома» – подумала Даша, доставая из сумки связку длинных ключей, и вставляя самый широкий в замочную скважину.
Аня была ее лучшей подругой еще со школьной скамьи. Звезда школы, идеально стройная, с длинными черными волосами, всегда веселая и жизнерадостная, ее все знали, хотели видеть в своей компании, звали на все вечеринки. Даша такой популярностью никогда не пользовалась, была очень замкнутой и почти не имела друзей. Они познакомились на каком-то школьном мероприятии и после него шли домой, разговорившись о какой-то девчачьей ерунде. С того дня девочки начали общаться все больше и, наконец, подружились. Даша никак не могла поверить, что такая популярная девушка общается и проводит с ней столько времени, но та быстро стала для нее по-настоящему близким человеком и лучшей подругой.
По мере того, как они сближались, Даша стала замечать, что Аня – в действительности не такая веселая и жизнерадостная, какой привыкла казаться – для нее было жизненно важно не подпускать к себе никого слишком близко. Но со временем, Даше стало казаться, что Аня подпустила ее к себе ближе, чем всех остальных, и расстояния вытянутой руки между ними больше нет.
Аня была весьма жестким человеком. Даже в еще весьма юном возрасте она могла осадить абсолютно любого человека, независимо от его возраста, положения и степени ее знакомства с ним. В том числе и с Дашей, Аня никогда не подбирала выражения, высказывая свое мнение, которое, к слову, было всегда для нее единственно верным. Когда со временем свое мнение начала высказывать Даша, а оно отличалось от мнения Ани, подруга всегда реагировала очень остро. Ее любимая фраза всегда звучала так: «Почему ты так хочешь засунуть свое мнение мне в глотку?»
Но Даша списывала все на непростой характер Ани, да и у кого он простой? – искренне веря, что дружба – это очень важно, и ради нее можно мириться с какими-то недостатками человека.
После получения аттестатов, их пути на некоторое время разошлись. Даша уехала из родного города в Питер воплощать в жизнь свою мечту – стать юристом, а Аня осталась в родном городе учиться на журфаке. Правда, Даша об этом узнала случайно – о своем зачислении в вуз Аня почему-то не посчитала нужным рассказать лучшей подруге. Уезжая, Даша думала о том, почему подруга скрыла от нее такую важную новость, но после переезда в новый город, времени на размышления не осталось – ее охватили новые заботы, нужно было осваиваться на новом месте.
Несмотря на разделявшие их сотни километров, девушки продолжали близко общаться и делиться друг с другом важными новостями. Своих привычек Аня не поменяла, и по-прежнему много критиковала Дашу, высказываясь в негативном ключе практически обо всем. Даше это частенько было неприятно, но она старалась не придавать этому большого значения – она знала, что Ане не все равно и что она за нее искренне переживает и хочет помочь, просто делает это вот таким своеобразным способом.
Периодически приезжая в свой родной город, Даша, конечно же, ждала личной встречи с любимой подругой. Но все чаще Аня или куда-то уезжала, или у нее находились свои дела, но со временем даже в недолгие Дашины приезды они стали видеться совсем редко, но по-прежнему много общались и всячески поддерживали связь.
И вот наконец год назад Анина учеба подошла к концу, а Даше оставалось учиться еще один год. Журналистика Ане разонравилась, все эти годы она хотела уехать из родного города в Питер вслед за Дашей, и в итоге действительно поступила в желаемый вуз для продолжения образования. Вот только жить ей было негде, в общежитие заселяться не хотелось, а Даша жила в собственной отдельной квартире. Поэтому Даша не удивилась, когда однажды Аня ей позвонила именно по этому поводу.
– Даш, я хочу с тобой по поводу комнаты договориться. Ты ведь не против будешь? Какую комнату мне выделишь?
Даша была совсем не против, и даже очень обрадовалась, что любимая подруга теперь будет рядом. Ни о какой плате за жилье речи, конечно, не шло, договорились только, что коммунальные услуги будут оплачивать пополам.
Даша наконец отыскала ключи и вошла в квартиру. Уже на пороге, по доносившейся из комнаты музыке, она поняла, что Аня дома.
– Аня, привет!
Дверь в комнату открылась, и подруга выглянула в коридор.
– А, привет. Уже вернулась? Ну как, получила работу?
Даша светилась от счастья.
– Да! Теперь буду работать юрисконсультом, с понедельника выхожу на работу!
Аня кивнула.
– Ну здорово. Поздравляю, – и снова скрылась в комнате.
Но Дашу распирало от радости и волнения, и ей хотелось поговорить об этом. Она прошла в комнату за Аней.
– Нет, ты представляешь, как это круто! Какой опыт! И это сразу после вуза!
Аня включила утюг, и, подождав, пока он нагреется, стала гладить себе платье. Поняв, что сегодня от диалога уйти никак не удастся, она вяло ответила:
– Ну и что, что сразу после вуза. Ты же всегда хотела стать юристом. Вот, твоя мечта сбылась. К тому же, это не первая твоя работа, ты ведь и раньше работала.
– Да, но это же совсем другое! – Даша никак не могла понять, почему Аня не радуется вместе с ней. – К тому же я работала в частных фирмах, а это – госучреждение. Там же, наверное, все иначе!
– Ну вот скоро пойдешь и посмотришь, иначе там или не иначе.
Даша рассеянно кивнула, и тут ее взгляд вдруг зацепился за внешний вид комнаты. Ее облик явно изменился. Даша вдруг поняла, что диван, на краешек которого она только что присела, стоит в совершенно ином месте.
– Ань, ты сделала перестановку? – удивленно спросила Даша. – Ты ничего не говорила, что хочешь переставить мебель. Сама? Тяжело же одной.
– Нормально, – буркнула Аня. – Мне было неуютно, и я решила сделать здесь все по-своему. Мне нужно ощущение дома, понимаешь? А у меня его не было.
Даша посмотрела на простенький шкаф, на котором всегда хранила свои книги и всякую мелочевку, стоящий теперь в другом углу, и подошла поближе.
– А со шкафом что? – Даша легонько до него дотронулась, и полки зашатались. – Ты сломала шкаф? И заклеила его сзади скотчем?!
По мере того, как Даша осматривала сломанный стеллаж, ее глаза округлялись все больше. На задней стенке действительно блестела широкая полоска клейкой ленты, которая, впрочем, была абсолютно бесполезна, потому что то, что еще сегодня утром было единым целым, теперь разошлось на две части и никак не желало сводиться обратно.
– Ань, ты сломала шкаф! И это неудивительно, потому что для одного человека он слишком тяжелый!
Аня с вызовом ответила:
– А с кем мне его таскать? Ты же постоянно твердишь, что у тебя спина болит!
– Да вообще его не надо было трогать! Ты у меня разрешения на перестановку спросила? А главное, пока я сама не увидела, ни слова мне не сказала. Надо же было додуматься – скотчем залепить!
Дожидаться ответа Даша не стала. Разозлившись, она пулей вылетела из комнаты.